И с эхом ее крика в ушах он перестал сопротивляться.

Неужели он когда-нибудь сможет шевельнуться? В данный момент Кэм был уверен, что, даже если бы к его виску приставили дуло пистолета, он не тронулся бы с места и принял пулю. По крайней мере, умер бы счастливым человеком!

«Что может быть лучше, чем лежать вот так, спрятав лицо в волосах Анны? Ничего», – думал Кэм. И если его не будут торопить, то, вполне вероятно, он обретет второе дыхание.

Музыка снова изменилась. Когда мозги Кэма прочистились настолько, что он смог различить мелодию, он узнал талантливые пассажи Пола Саймона и чуть не задремал.

– Если ты заснешь на мне, придется сделать тебе больно…

Кэм с трудом нашел в себе силы на улыбку.

– Я не собираюсь спать. Я подумываю о том, чтобы снова заняться с тобой любовью.

– Боже! – Анна погладила его бедра. – Неужели?

– Да. Если ты дашь мне пару минут.

– С удовольствием… Только я совсем не могу дышать.

– О… – Кэм лениво приподнялся на локтях и посмотрел на нее сверху вниз. – Мне очень жаль.

Она усмехнулась.

– Ни черта тебе не жаль! Ты доволен собой до безобразия. Но поскольку я тоже довольна, то ничего страшного.

– Великолепный был секс.

– Великолепный секс, – согласилась Анна. – А теперь я хочу все-таки сварить спагетти. Если мы собираемся повторить это, нам необходимо топливо.

Кэм покачал головой – восхищенно и слегка озадаченно.

– Анна, ты невероятная женщина! Никаких игр, никакого притворства… Я уверен, что ты могла бы заставлять мужчин прыгать через обручи.

– Почему ты думаешь, что я этого не делала? Ты, например, находишься именно там, где я хотела, не так ли?

Улыбаясь, она встала и, обнаженная, прошла к стенному шкафу.

– У вас потрясающее тело, мисс Спинелли.

Заворачиваясь в короткий красный халат, Анна обернулась.

– Как и у вас, мистер Куин.

Мурлыча что-то себе под нос, она прошла на кухню, включила огонь под соусом, наполнила водой кастрюльку для спагетти. «Господи, – думала она, – какое чудо! Чувствовать себя такой невесомой, гибкой, свободной… Может, и опрометчиво было брать в любовники Кэмерона Куина, но результаты стоили риска».

Он заставил Анну почувствовать каждую клеточку ее тела и каждую клеточку своего. Он заставил ее почувствовать себя живой. А самое главное – ей казалось, что он понимает ее.

Одно дело – желать мужчину, получать удовлетворение от физической близости, но ее душу согревало то, что она ему по-настоящему нравится. Во всяком случае, ей хотелось в это верить…

Анна взяла свой бокал, и в этот момент Кэм вышел из спальни. Он натянул джинсы, но рубашку надеть не удосужился. Анна медленно, маленькими глотками пила вино и изучала Кэма поверх края бокала. Широкие плечи, крепкая грудь, узкие бедра, длинные ноги. О да, у него потрясающее тело!

И сегодня это тело полностью принадлежит ей!

Анна взяла с подноса перец и поднесла к его губам.

– Острый, – пробурчал Кэм, когда рот загорелся.

– Угу. Я вообще люблю… острое. – Она протянула ему бокал. – Проголодался?

– Вообще-то, да.

– Уже скоро. – Прочтя в его глазах, что он намеревался сделать, Анна скользнула за стойку и стала помешивать соус. – Вода вот-вот закипит.

– Ты не слышала, что вода никогда не закипает, если следить за ней? – начал Кэм, огибая стойку. Однако рисунок, прикрепленный к холодильнику, отвлек его от зародившегося намерения опрокинуть Анну на пол. – Слушай, это похоже на Глупыша!

– Это и есть Глупыш. Сет нарисовал.

– Шутишь! – Кэм сунул большие пальцы в карманы и наклонился к рисунку. – Здорово нарисовано, правда? А я и не знал, что парень умеет рисовать.

– Знал бы, если бы проводил с ним больше времени.

– Я провожу с ним все свое время, – пробормотал Кэм. – Но он ни черта мне не рассказывает. – Кэм сам не понимал, откуда взялось это смутное раздражение. – Как ты выманила у него рисунок?

– Просто попросила, – Анна пожала плечами и высыпала спагетти в кипящую воду. Кэм переступил с ноги на ногу.

– Послушай, я стараюсь…

– Я и не спорю. Я просто думаю, что если приложить больше усилий и потренироваться, то получится еще лучше.

Анна откинула волосы с лица. Она не хотела сейчас вникать в это: предполагалось, что ее личные и профессиональные отношения с Кэмом не должны смешиваться. И все-таки не удержалась.

– Ты и так хорошо справляешься. Я говорю серьезно. Но, Кэм, тебе предстоит еще долгий путь, чтобы завоевать доверие и привязанность Сета. Для этого нужно открыть ему свое сердце. Пока Сет для тебя – долг, который ты выполняешь, и это достойно восхищения. Но ведь он – маленький мальчик. Ему нужна любовь. Ты уже неравнодушен к нему, я вижу это, – Анна улыбнулась. – Ты просто не знаешь, что делать со своими чувствами.

Кэм хмуро смотрел на рисунок.

– Значит, теперь я должен разговаривать с ним о собачьих портретах?

Анна вздохнула, повернулась к Кэму, обхватила ладонями его лицо.

– Просто разговаривай с ним. Ты хороший человек с добрым сердцем. Остальное придет.

Внезапно Кэм снова разозлился и схватил ее за запястья. Он не мог понять, почему спокойное понимание, звучавшее в ее голосе, и веселое сочувствие в глазах так нервируют его.

– Я не хороший человек! – Он так крепко сжал ее руки, что Анна поморщилась от боли. – Я эгоистичен, нетерпелив. Я ищу острых ощущений, потому что мне это нравится. Исполнение долга не имеет ничего общего с добрым сердцем. Я сукин сын, и это мне тоже нравится! Анна лишь изогнула брови.

– Всегда полезно понимать себя. Кэм почувствовал легкую панику, но предпочел не обратить на нее внимания.

– Возможно, я обижу тебя прежде, чем все это закончится.

Анна чуть наклонила голову.

– Возможно, я успею обидеть тебя первой. Хочешь рискнуть?

Кэм не знал, рассмеяться или выругаться, и в конце концов притянул ее к себе и крепко поцеловал.

– Давай поедим в постели.

– Так и было задумано, – спокойно ответила она.

К тому времени, как они добрались до спагетти, еда остыла, но это не помешало им наброситься на нее с волчьим аппетитом.

Они сидели друг против друга на постели, скрестив ноги, сталкиваясь коленями. Горели свечи. Кэм набил рот макаронами и зажмурился от удовольствия.

– Отлично, черт побери!

Анна ловко намотала макароны на вилку и откусила.

– Ты еще не пробовал мою лазанью.